Солдаты подземного гарнизона. Художник Н. Я. Бут, 1964 г. Из фондов КРУНБ им. И. Я. Франко

 

Последствием ожесточенного сопротивления советских войск северо-восточнее Керчи стала героическая оборона Аджимушкайских каменоломен, которая длилась с 16 мая по 31 октября 1942 г. Большую роль в изучении всех этих событий сыграли воспоминания оставшихся в живых участников. Как раз они первыми назвали имена и фамилии организаторов подземной обороны, своих ближайших погибших командиров и товарищей. Восстановление имен участников растянулось на многие годы. Для их поиска привлекались краеведы, школьники, средства массовой информации, военные комиссариаты, советские, партийные, комсомольские организации.

Крымский фронт был образован 28 января 1942 г. для освобождения Крыма. По протяженности он был самым небольшим в период Великой Отечественной войны. Передовая линия его проходила по Акмонайскому перешейку северо-восточнее Феодосии. Правое крыло фронта упиралось в побережье Азовского, а левое – в Черное море. Командовал фронтом генерал-лейтенант Дмитрий Тимофеевич Козлов.

Крымский фронт располагал значительным количеством оружия и боевой техники. В частях фронта было 709 полевых, 216 противотанковых орудий, 1026 минометов (без учета 50-мм минометов), 72 реактивных установки, 244 зенитных орудий. Вся эта артиллерия была объединена в армейские артиллерийские группы и расположена эшелонами на значительную глубину главной полосы обороны. Штабом фронта был подготовлен план использования артиллерии на случай немецкого наступления. Однако в противотанковой обороне были допущены серьезные ошибки.

Говоря о недостатках и проблемах Крымского фронта, надо отметить еще один существенный элемент. Фронт образовался в результате Керченско-Феодосийской десантной операции конца 1941 – начала 1942 гг. Войска на Керченском полуострове оказались оторванными от сухопутных коммуникаций, от Большой Земли. В целом они зависели от морских перевозок по Черному морю и через Керченский пролив. В течение зимы-весны 1942 г. части фронта постоянно испытывали недостатки в топливе, продуктах питания, фураже.

Между тем фашисты готовились к наступлению. Как раз здесь, на Акмонайском рубеже, они и спланировали нанести первый удар в своей летней кампании 1942 г. План по захвату Керченского полуострова гитлеровское руководство разработало к началу мая, он получил название «Охота на дроф».

Рано утром 8 мая пехота и танки (до 100 машин) противника пошли в атаку. Почти одновременно с этой атакой в нашем тылу на восточных скатах горы Ас-Чалуле противник высадил со стороны моря десант (до 500 автоматчиков).

10 мая было получено указание Ставки о немедленном отводе войск 47-й армии на рубеж Турецкого вала около Керчи и организации там устойчивой обороны. Из-за плохой связи, усилившегося дождя и регулярных бомбежек противника советские войска прибыли на место назначения только к утру 12 мая. Однако немецкие войска сработали на опережение и захватили на Турецком валу две господствующие высоты.

После прорыва противником обороны на Турецком валу перед советским командованием со всей очевидностью встал вопрос о необходимости эвакуации войск с Керченского полуострова. Вечером 14 мая командующий фронтом генерал-лейтенант Д. Т. Козлов и представитель Ставки Лев Захарович Мехлис подписали приказ, по которому общая оборона северо-восточнее Керчи возлагалась на командование 51-й армии, командный пункт которой назначался восточнее пос. Аджимушкая на горе Иванова.

Утром 15 мая штаб Крымского фронта получил уже прямой приказ Ставки: «Керчь не сдавать, а организовать оборону по типу Севастополя». Предписывалось эвакуировать только тяжелую артиллерию, гвардейские минометные части и раненых.

Все подразделения 51-й армии с первого рубежа отошли на второй, на линию Юрагина Кута, Аджимушкай. Противник предпринимал несколько попыток атаковать пос. Аджимушкай, но каждый раз был отбит с большими для него потерями.

Командование Крымского фронта в силу сложившихся обстоятельств не смогло выполнить директиву Ставки «Керчь не сдавать», но ожесточенные бои 15–17 мая на рубеже Аджимушкай, Колонка задержали и отвлекли фашистов и тем самым дали возможность советским войскам переправиться через Керченский пролив.

Полковник П. М. Ягунов Источник: https://mrsu.ru/

Общее руководство обороной в районе пос. Аджимушкай 14 мая было возложено командованием фронта на полковника Павла Максимовича Ягунова, начальника боевой подготовки Крымского фронта. В этот же день в Аджимушкайских каменоломнях (здесь находился некоторое время штаб фронта) стала формироваться группа, которая позже в приказах стала упоминаться как «отряд полковника Ягунова».

В эти дни пос. Аджимушкай и особенно каменоломни стали местом, которое притягивало многих. Сюда приходили, а затем уходили военные. Здесь еще до немецкого наступления дислоцировались многие тыловые учреждения, склады, запасные части. Здесь была масса гражданского населения, которая отделялась от военных. Одним словом, здесь образовался настоящий город. Каменоломни были очень удобны, ибо они надежно укрывали всех от вражеских бомбежек, а потом и от артиллерийского обстрела. Поэт Илья Львович Сельвинский в эти тяжелые дни побывал в подземелье и оставил интересные воспоминания и записи в своем дневнике.

А между тем противник рвался к переправам, он стремился сокрушить нашу оборону на втором рубеже: Юрагин Кут, Аджимушкай, Колонка. Утром 16 мая 40 фашистских танков с автоматчиками прорвались севернее поселка и устремились к переправам. Этот прорыв фашистов встревожил командование фронта, поэтому 16 и 17 мая Д. Т. Козлов трижды указывал командующему 44-й армии на необходимость связаться с отрядом полковника П. М. Ягунова, подчинить его себе и эффективно использовать для прочного стыка с 51-й армией.

Что же касается отряда П. М. Ягунова, то он оказался в кольце вражеского окружения. После войны Д. Т. Козлов писал:

«Полковник Ягунов честно выполнил приказ, обороняя район Аджимушкая. Он не имел приказа на отход, а на выход из окружения у него едва ли были силы, так как он не имел ни пушек, ни танков. Связь с Ягуновым была прервана и восстановить ее не удалось, несмотря на попытки арьергарда 51-й армии прорваться к окруженным».

Командованию фронта было хорошо известно о продолжавшемся сопротивлении наших войск в районе пос. Аджимушкай. В журнале боевых действий Крымского фронта (он велся и после 19 мая) за 22 мая появилась такая запись:

«По данным, заслуживающим доверие, в районе Аджимушкай группа наших бойцов в количестве 5000 человек продолжала сопротивление противнику».

Крымский фронт, как оперативно-стратегическое объединение, перестал существовать, но солдаты Крымского фронта, попав в окружение, не сложили оружия. Крымский фронт просуществовал 112 суток, воины подземного гарнизона Аджимушкайских каменоломен боролись в неизмеримо тяжелых условиях еще 169 героических суток.

К маю 1942 г. имелся уже значительный боевой опыт использования каменоломен, и П. М. Ягунов из печати и особенно от местных жителей знал о нем.

В обороне Аджимушкайских каменоломен наряду с другими подразделениями и группами, играла значительную роль группа командиров и политработников резерва Крымского фронта, которой командовал капитан В. М. Левицкий. Сюда перед немецким наступлением в «резерв» прибыло значительное пополнение. Это был личный состав запасных полков из Дубровки на Волге, Новитлуги из-под Тбилиси, командиры-выпускники пехотных училищ Краснодара, Степанокерта (последние состояли в основном из бывших студентов Тбилисского университета). Прибыли сюда и командиры, которые закончили курсы при военной академии, находившейся в г. Ташкенте. На передовой около Аджимушкая группа В. М. Левицкого стала называться «полком», но просуществовала она всего несколько дней. Затем группа отошла в каменоломни и стала основой подземного гарнизона, которым командовал П. М. Ягунов.

На подступах к Аджимушкаю (несколько левее) оборону держала и группа из 1-го запасного полка Крымского фронта под командованием майора А. Г. Голядкина и старшего батальонного комиссара А. Н. Елисеева. Полк был сформирован еще осенью 1941 г., он тогда входил в состав 51-й армии. Приказ на оборону 1-му запасному полку здесь отдал лично Семен Михайлович Буденный, прилетевший на самолете из Краснодара.

Штаб 1-го запасного полка располагался в Малых Аджимушкайских каменоломнях, расположенных от Центральных примерно в 250–300 м. Здесь же располагалась санчасть полка, продовольственный склад и некоторые подразделения. Другая часть личного состава этого полка оказалась в Центральных каменоломнях.

В составе подземного гарнизона в виде мелких групп и одиночек были представители буквально всех соединений и большинства частей Крымского фронта. Аджимушкайские каменоломни находились на пути от Керчи к переправам, поэтому масса людей их просто не могла пропустить. Одновременно каменоломни притягивали к себе всех. В них можно было укрыться от бомбежки, хоть немного отдохнуть. Кроме того, здесь была какая-то организация, что в тех условиях беспорядочного и панического отступления играло не последнюю роль.

Подполковник Г. М. Бурмин Источник: http://kerchbook.ru/

17 мая район Аджимушкайских каменоломен был окончательно окружен, началась их многомесячная оборона. В первые дни окружения подземные гарнизоны здесь стали центром консолидации других более мелких групп северо-восточнее Керчи. Из района с. Булганак в Малые Аджимушкайские каменоломни прорвалась группа командира 291-го горно-стрелкового полка подполковника Сергея Арсентьевича Ермакова. А из завода им. Войкова 19–20 мая прорвалась в Центральные каменоломни группа подполковника Григория Михайловича Бурмина, который позже сыграл большую роль в подземной обороне.

Первые дни осажденная группа советских войск в районе Аджимушкая вела ожесточенные бои, цель которых была вырваться из окружения и выйти на берег Керченского пролива для дальнейшей эвакуации. Единого подземного гарнизона в Малых Аджимушкайских каменоломнях, как в Центральных, где командовал Ягунов, не сложилось. Здесь образовались, по крайней мере, три группы, во главе которых стояли подполковник С. А. Ермаков, старший лейтенант Михаил Григорьевич Поважный и капитан Степан Николаевич Барлит. Видной фигурой в обороне этих каменоломен был батальонный комиссар Митрофан Николаевич Карпекин.

Первое время защитники каменоломен контролировали участки территории около выходов, но фашисты с помощью танков и бронетранспортеров загнали их под землю. После того как бои стали стихать, местное население стало покидать каменоломни, гитлеровцы этому не препятствовали, но вышли не все. Под землей осталось несколько семей коммунистов из Керчи, представители иудейской религии (евреев и крымчаков), которых фашисты еще не уничтожили в конце 1941 г., гражданских служащих, обслуживавших воинские части еще до наступления, и других людей, оказавшихся там по самым разным причинам. Но таких было сравнительно немного, не более 150–200 человек в обеих каменоломнях.

Фашисты считали, что быстро уничтожат «засевших в пещерах русских». Они пробовали ворваться в каменоломни через широкие входы, но это привело их только к потерям. Гитлеровцы, спустившись под землю с дневного света, ничего не видели, но одновременно были хорошими мишенями для защитников. Их без особых усилий расстреливали почти в упор. Фашистское командование, поняв, что это приводит к большим и безрезультатным потерям, решительно отказалось от такого штурма. Гитлеровцы знали о большой численности советских военнослужащих в каменоломнях и понимали потенциальную угрозу с их стороны и поэтому решили пойти в конце концов на преступление — использовали против защитников химические отравляющие вещества, которые было запрещено применять по международным соглашениям.

Первая газовая атака была осуществлена днем 25 мая. Для гарнизона Центральных каменоломен последствия этой атаки были катастрофическими. В дневнике младшего лейтенанта Александра Ивановича Трофименко сообщается, что в подземных штольнях только на территории одного батальона было подобрано и похоронено 824 человека. После нескольких часов газовой атаки гитлеровцы сделали перерыв. Воспользовавшись этим, командование подземного гарнизона организовало строительство газоубежищ. Для этого защитники использовали камень-ракушечник, из которого сооружали стены. Зазоры между камнями затыкали тряпками, бумагой, замазывали грязью. Во время газовых атак большинство личного состава находилось в этих убежищах, и они надежно защищали людей от газа. Поэтому последующие газовые атаки, которые продолжались в течение нескольких недель, уже не имели эффекта. Газ, естественно, осложнял жизнь и борьбу подземного гарнизона, но потери среди личного состава были уже незначительные. Кроме того, концентрация отравляющих веществ в каменоломнях не везде была одинаковой. В Малых каменоломнях ядовитый дым эффекта вообще не имел. Он туда шел плохо, вероятно, из-за того, что эти каменоломни глубже, и в них было плохое движение воздуха.

Что касается количества защитников Аджимушкайских каменоломен, то, по данным младшего лейтенанта А. И. Трофименко, их насчитывалось до 15 тыс. человек. Начальник продовольствия Центральных каменоломен Андрей Иоанникиевич Пирогов указывал около 10 тыс. человек. В это количество, названное Трофименко и Пироговым, естественно, не вошло количество защитников Малых каменоломен и других изолированных штолен от обоих гарнизонов. А такие были. Сохранившиеся документы и, особенно, показания местных жителей свидетельствуют, что подземные убежища в районе пос. Аджимушкай были буквально забиты военнослужащими-окруженцами, определенные сведения о которых до нас просто не дошли. После окончания войны, по сведениям из различных источников, в начале обороны насчитывалось около 20 тыс. защитников каменоломен.

Гарнизон Центральных каменоломен после газовой атаки состоял из 3-х батальонов, защищающих 3 специально выделенных участка, которые в свою очередь делились на сектора. В секторах имелось несколько амбразур, около которых постоянно находились воины, вооруженные стрелковым оружием и гранатами. При сформированном штабе были отделы, которые руководили разработкой планов боевых действий, охраной, разведкой, связью, а также служба продовольствия, добычи и распределения воды, медицинская служба. Кроме того, был сформирован политический, особый отдел, военный трибунал. В Малых каменоломнях оборона тоже строилась по типу укрепленного района, структура организации была такая же, как и в Центральных, но упрощенная и менее развитая.

Для защитников каменоломен в начале обороны крайне острым вопросом было снабжение водой. Недалеко от входа в Центральные каменоломни был колодец, который в мирное время использовался местными жителями. За обладание им первое время шли постоянные бои, которые начались еще до газовой атаки. Внутри каменоломен никаких колодцев не было. Воду можно было собирать в некоторых местах с потолка и стен каменоломен только по каплям. Причем, особенно плохо со сбором воды таким способом было в Центральных каменоломнях, потому что там меньше водоносных слоев. Для сбора воды со стен и потолка были созданы команды «сосунов», т. е. людей, отсасывающих воду из камня.

С первых дней обороны защитники стали копать в каменоломнях колодцы и строить тоннель к стволу колодца около выхода. Этот колодец, из-за которого шла борьба, был разрушен фашистами, и ствол его был забит остатками конных повозок, которые, к счастью, застряли в верхней части, оставив внизу пространство, где и была вода. Однако добывать ее было трудно. Позже, в первой половине июля, был выкопан колодец в скальном грунте внутри Центральных каменоломен. Фашисты пытались разрушить колодцы, но это им не удалось. Для предотвращения завала колодцев от взрывов защитники построили мощные подпорные стенки из камня, которые сохранились до сих пор.

Продовольственный вопрос с начала обороны не стоял так остро, потому что командование на длительную оборону в каменоломнях не рассчитывало. В Центральных каменоломнях до окружения находились склады Керченского военторга, которые и составили основные запасы питания для будущего гарнизона. Но после газовой атаки все были посажены на жесткий продовольственный паек. Полковник Ягунов приказал учесть все продовольствие в Центральных каменоломнях и в соответствии с их количеством назначил норму пайка. Он был мизерным, за исключением сахара. Дело в том, что в Центральных каменоломнях находились значительные запасы сахара. Норма его не только не уменьшалась, но и увеличивалась.

Командование Центральных каменоломен приняло меры не только по организации тщательного учета и распределения продуктов питания, но и централизованного приготовления пищи. Здесь была оборудована хлебопекарня и пищеблок. Брошенную полевую хлебопекарню на колесах вкатили под землю почти на глазах у противника. В Малых каменоломнях также имелись некоторые запасы продовольствия, оставшиеся от 1-го запасного полка. Но паек был таким же скудным. Естественно, пропитания не хватало, поэтому защитники постоянно страдали от голода. Продовольствие удавалось добывать и во время вылазок. Правда, наученные горьким опытом, фашисты в пос. Аджимушкай продовольствие не хранили.

Велся строгий учет личного состава, проявлялась высокая бдительность. Для того, чтобы обеспечить защиту подземного гарнизона от проникновения в него фашистских шпионов и провокаторов, был создан особый отдел. Его представители имелись в каждом подразделении. Всем защитникам каменоломен выдавались своеобразные удостоверения на листке бумаги, личный знак. Номер на удостоверении обозначал порядковое место в общем списке участников обороны Центральных каменоломен. В каменоломнях, как в любой воинской части, существовал распорядок дня, были организованы занятия по изучению советского и трофейного стрелкового оружия, караульная служба, работы по созданию огневых точек, наблюдательных пунктов, убежищ и т. д. Строгий распорядок дня, постоянная деятельность личного состава помогали переносить тяготы подземной жизни, вносили элемент организованности и сплоченности воинского коллектива.

Первое время в ряде галерей Центральных каменоломен было электрическое освещение, вырабатываемое движком, находившимся в каменоломнях. Но вскоре он вышел из строя, и для освещения пользовались коптилками, которые заправлялись отработанным маслом из автомашин, загнанных еще до окружения под землю, а также лучинами. В Малых каменоломнях для освещения использовалась горючая смесь из бутылок, применяемых при борьбе с танками противника, изоляция от телефонного кабеля или просто резиновые полосы, вырезанные из камер колес автомашин.

Кроме отравляющих веществ, гитлеровцы сразу же стали применять против защитников каменоломен крупные заряды взрывчатых веществ. Сначала фашисты взорвали все большие выходы, затем стали подрывать каменоломни с целью обрушить скальную кровлю с поверхности. От взрывов в каменоломнях обваливался потолок, при этом возникала сильная ударная волна, от которой трудно было устоять на ногах. Первое время, когда в каменоломнях было много людей, защитники несли от этих обвалов значительные потери.

Несмотря на пуск газа, взрывы, защитники каменоломен не сидели в них пассивно, периодически они устраивали вылазки против подразделений фашистов, окружающих каменоломни. Во время одной из вылазок было захвачено много немецкого оружия и боеприпасов. После ее окончания Ягунов решил посмотреть захваченные трофеи, среди которых была необычная граната. От ее взрыва он получил смертельное ранение. Полковник П. М. Ягунов – единственный из аджимушкайцев, кто был похоронен в гробу, сделанном из досок кузова грузовика.

После смерти Ягунова пост командира некоторое время не был занят. Но вскоре эту должность занял подполковник Г. М. Бурмин.

В 20-х числах июля активность подземного гарнизона Центральных каменоломен еще больше усилилась. Фашисты даже вынуждены были открыть по нему огонь из артиллерии, стоящей на горе Митридат. Применение тяжелой артиллерии против аджимушкайцев свидетельствовало о том, что защитники каменоломен изгнали фашистов из поселка и его окрестностей. В августе активность подземного гарнизона спала, на большие вылазки уже не хватало людей, от влажности под землей отсырели патроны. Сил хватало только на то, чтобы оборонять выходы и по ночам делать небольшие рейды разведчиков.

Между атаками. Художник Н. Я. Бут, 1966 г. Из фондов КРУНБ им. И. Я. Франко

Во время боев среди защитников было много раненых, естественно, что их надо было лечить и обслуживать. Большая часть личного состава 170-го полевого подвижного госпиталя во главе с его начальником военврачом 1 ранга Иваном Васильевичем Асеевым оказалась в окружении, поэтому личный состав госпиталя под землей стал обслуживать прибывающих раненых и больных.

Командование Центральных каменоломен, как и Малых, постоянно проявляло заботу о раненых. В помощь медицинским работникам выделили в качестве санитаров курсантов авиашколы. Многие по своей инициативе шефствовали над ранеными, оказывали любую посильную помощь. В тяжелых условиях подземной обороны медицинские работники в Центральных каменоломнях проводили даже сложные операции.

Защитники страдали из-за отсутствия дневного света, солнечного тепла. Особенно тяжело было в этом отношении раненым и больным. Командование каменоломен организовало для них так называемые «санатории». Это были солнечные места у провалов, образовавшихся от сильных взрывов. К этим местам по очереди приносили раненых и ослабевших. Чтобы места «санаториев» не узнали фашисты, работу их организовали в ранние утренние часы со всеми мерами предосторожности.

Воспитательная и партийно-политическая работа, постоянно проводимая в подземных гарнизонах, обеспечивала высокий моральный дух окруженных. Оборонявшиеся стремились показать противнику свою стойкость, решимость до конца бороться с захватчиками. Для немецких солдат выпускались листовки и плакаты, которые по ночам вывешивались около выходов. Не раз над каменоломнями появлялся и красный флаг. Фашисты тоже вели свою пропаганду, они выпускали листовки, вели передачи через громкоговорительные установки.

Существует мнение, что командование 47-й армии, оборонявшей Таманский полуостров, знало об окруженных в Аджимушкайских каменоломнях, но ничего не предпринимало, чтобы им помочь. Однако, в первые дни окружения, как свидетельствует начальник радиостанции Центральных каменоломен старший лейтенант Ф. Ф. Казначеев, существовала двусторонняя связь с радиостанциями 47-й армии. Но она очень скоро прекратилась: от сильного взрыва радиостанция вышла из строя. Командование каменоломен неоднократно посылало группами и в одиночку связных через Керченский пролив. Многие из них погибли или попали в плен. Но некоторым все же удалось переправиться и сообщить о положении окруженных. Со стороны Таманского полуострова предпринималось несколько попыток переправиться через Керченский пролив и помочь аджимушкайцам выйти из окружения. Действия разведывательной группы 8–10 июля считаются последней и отчаянной попыткой установить живую связь с Аджимушкайским подземным гарнизоном.

Деблокировать окруженных в керченских каменоломнях могла только крупная десантная операция. Кстати, такая операция готовилась по приказу Ставки на конец июня — начало июля с целью захвата восточной части Крымского полуострова с Керчью. Но с падением Севастополя эту операцию пришлось отложить.

Детство, опаленное войной. Художник Н. Я. Бут, 1965 г. Из фондов КРУНБ им. И. Я. Франко

В начале сентября 1942 г., когда части 47-й армии вынуждены были отойти с Таманского полуострова на Кавказ, у защитников каменоломен уже не было надежды на скорую высадку десанта советских войск в Крыму. Это было самое тяжелое время, резко усилилась смертность от голода, болезней и ран. Командование Центральных каменоломен приняло решение выходить на поверхность мелкими группами и пытаться связаться с подпольщиками и партизанами. Уйти от истощения, конечно, могли не все. Именно к этому времени гитлеровское командование, стремясь закончить многомесячную безрезультатную для него осаду подземной крепости, решило уничтожить последних защитников Центральных каменоломен одним мощным взрывом. К этому фашисты готовились несколько недель. Они планировали одновременным взрывом нескольких больших зарядов, расположенных в линию, рассечь Центральные каменоломни на две части, а затем их уничтожить по отдельности. Такой взрыв был произведен в конце сентября. Но попытка была неудачной. В западной части завала все равно сохранились подземные проходы. Но после гигантского взрыва организованное сопротивление у всех выходов Центральных каменоломен осуществлять уже было некому. Оставшиеся в живых участники обороны ушли в дальние районы каменоломен, где продолжали оборонять глухие участки штолен.

Постепенно вымер госпиталь вместе с обслуживающим персоналом. Для похорон, даже самых примитивных, у оставшихся защитников уже не было сил.

Как в Центральных, так и в Малых каменоломнях, последние группы защитников были ликвидированы почти одновременно в последних числах октября 1942 г. Из объяснительной записки М. Г. Поважного, которую он писал после освобождения из плена в 1945 г., известно, что к концу октября в Малых каменоломнях оставалось семь человек. Это был сам М. Г. Поважный, Владимир Павлович Шкода, Борис Абрамович Дрикер, Николай Шевченко, Салях Фаррахович Ильясов, медсестры Лидия Федоровна Хамцова, Зинаида Васильевна Гаврилюк. Используя показания предателей, фашисты прошли в каменоломни и взяли в плен оставшихся защитников. По рассказам товарищей, взятых в плен в Центральных каменоломнях, фашисты проникли к ним под землю дня за два до этих событий. После многочисленных допросов пленных аджимушкайцев распределили по лагерям. Несколько человек умерло от истощения по дороге.

Возвратившимся на Керченский полуостров воинам 56-й армии, многие из которых здесь воевали еще в 1942 г., трудно было узнать местность. Поселок Аджимушкай был весь в развалинах, когда-то большие входы в каменоломни были взорваны. Тут и там виднелись огромные воронки – следы гигантских взрывов, которые производили фашисты, стремящиеся уничтожить подземный гарнизон. Вся поверхность над каменоломнями была покрыта обломками скал, щебнем, стреляными гильзами советского и немецкого производства, осколками мин и снарядов. Все говорило о том, что здесь больше года тому назад шли многодневные, ожесточенные бои. Еще больше были поражены воины подземной частью Аджимушкайских каменоломен. Там было множество непогребенных трупов, которые находились в тех позах, в которых их застала смерть. Особенно всех поразил труп медицинского работника в белом халате, сидящего у стола. По всему было видно, что этот человек до самого своего конца выполнял служебный долг.

В ноябре 1943 г. среди первых посетителей каменоломен после их освобождения от оккупантов оказался и поэт Сельвинский. Под впечатлением увиденной им страшной картины было написано большое стихотворение «Аджимушкайские каменоломни», которое позже поэт доработал и назвал просто «Аджимушкай». В предисловии к этому стихотворению он писал:

«Посвящаю воинам, прикрывавшим отход наших войск из Крыма в 1942 г. Окруженные неприятелем, ушли они в Аджимушкайские каменоломни и предпочли медленную смерть немецкому плену. Мы нашли их скелеты, когда высадили десант на Керчь и захватили каменоломни. Я когда-то видел их живыми. Я пожимал когда-то их руки. Вот эти руки. Руки, которые спасли жизнь мне и моим товарищам».

***

 

Из истории поселка Аджимушкай

Три столетия (1475–1774 гг.) Керчь находилась под властью Османской (Турецкой) империи. Именно поэтому многие поселения в Крыму носили тюркскоязычные названия. Поселок Аджимушкай не стал исключением. На одной из самых ранних карт Керченского полуострова, составленной военным топографом в декабре 1772 г., поселок уже отмечен, а в описании инженера-полковника Томилова говорится: «На оной земле до прихода русских войск… Хадчимышкай, где черкесы живут» было 5 дворов и 2 колодца. В документах XIX в. название поселка пишется уже более созвучнее современному – «Аджи-Мушкай». В наше время это название пишется слитно. При переводе с тюркского существует два объяснения названию: «серый камень» и «человек, совершивший хадж» (паломничество в Мекку). Оба перевода не противоречат известным фактам. Белый пиленый камень-ракушечник, из которого сделаны все старые постройки Керчи и добываемый около поселка, под воздействием погодных условий действительно становится серым. Второй вариант перевода тоже вероятен. Люди-мусульмане, совершившие паломничество в Мекку из Крыма, были относительно малочислены, а поэтому и очень уважаемы в своей среде. Так что название поселка могло произойти от какого-то неизвестного проживавшего здесь жителя. Впрочем, поселок Аджимушкай позже был заселен русскими. Следует сказать, что документально известно, что потомки нынешних коренных жителей проживали в Аджимушкае уже в 30-х гг. XIX в. и уже тогда считали себя коренными жителями.

Камень-ракушечник здесь добывали сначала открытым способом в карьерах, затем (во второй половине XIX в.) научились пилить под землей. От этого способа добычи образовались штольни, подземные залы и переходы к ним. Вывозили заготовленный камень из-под земли на лошадях, а в советское время со стороны завода Войкова с этой же целью была построена узкоколейная железная дорога. Входы в каменоломни во время войны были большие, туда свободно заходили автомобили, не говоря уже о конных повозках. Камень для строительства в этом районе добывался с глубокой древности. Известно, что гробница боспорского царя – Царский Курган – построена из аджимушкайского ракушечника и относится к IV в. до нашей эры.

Местные жители каменоломни называют «скалой» и разделяют их по именам старых владельцев или арендаторов: Скала Вергопуло, Скала Негроева, Быковская Скала, Наружные каменоломни, Поддикарные у Царского Кургана, Дедушевы и т. д. В период Великой Отечественной войны сложились названия Центральные и Малые каменоломни.

В революционные годы Керченские каменоломни использовались подпольщиками и партизанами. В мае 1919 г., когда здесь хозяйничали белогвардейцы, в Аджимушкайских каменоломнях местные коммунисты сумели из рабочих, дезертиров Белой армии и уголовного элемента создать значительную партизанскую группу, которая совершала смелые набеги и создавала для властей Керчи сложную обстановку. В этот период партизаны получили опыт боевого использования каменоломен, выявились и слабые места подземной обороны. Белогвардейцы взрывали каменоломни, использовали даже корабельную артиллерию, которая обстреливала район снарядами с химическими отравляющими веществами. Погубили партизан (в каменоломнях скрывались и их семьи) голод и, особенно, недостаток воды. Защитники сумели вырваться из каменоломен в город Керчь, но никто их из числа местных жителей не поддержал, хотя они на это надеялись. Восстание было подавлено.

Не случайно с приходом фашистов в Керчь в ноябре 1941 г. в местных каменоломнях было создано несколько партизанских отрядов. В Аджимушкайских каменоломнях в период первой оккупации города в ноябре-декабре 1941 г. действовал партизанский отряд имени Ленина под руководством Николая Ильича Бантыша.

 

 

1. Абрамов В. Керченская катастрофа, 1942 / В. Абрамов. – Москва : Яуза : Эксмо, 2006. – 351 с. : ил. – (Сражения Великой Отечественной войны). – Библиогр.: с. 331–347.
2. Бут Н. Я. Аджимушкай, 1942 : альбом / Н. Я. Бут. – Москва : Изобразительное искусство, 1975. – 83 с. : ил.